Интервью с Марией Воробьи

Сегодня на наши вопросы в рубрике «Интервью с автором» отвечает Мария Воробьи, автор книги «Вербы Вавилона» в издательстве «Полынь».

Как вы пришли в писательство? Это был сложный или простой путь?

В писательство — с детства. Я — поэт, но поэт «глухой». Я составляю слова так, как это делает поэт, но при это я не чувствую мелодии. Вся моя проза — попытка прорваться к мелодии. Поэтому она так ритмична. 

Больше всего в писательстве меня восхищает способность слов сцеплять друг с другом: изменяя порядок слов и их части, мы получаем совсем другие оттенки и значения. Используя очень простые слова в нужном порядке, можно заговорить языком ангелов или языком змей.

К изданию я шла долго, лет восемь. Кажется, в том жанре (фентези/магический реализм), куда я стремилась, тогда не было спроса на такие книги, как пишу я. Они казались слишком сложными, и по языку, и по идеям. А для того, чтобы переформатировать их для других направлений, мне не хватало знаний системы книжного рынка.

В конце концов, издательство «Полынь» рискнуло и взяло меня.

 Какая прочитанная вами книга больше всего вас тронула?

Из последнего «Лавр» Водолазкина. В ней сошлось все, что я люблю: язык (то практически древнерусский, то современный, то келейный, то блатной), игры со временем, духовная глубина. А еще он временами просто очень смешной.

Как вам пришла тема/идея вашей книги?

Там сошлось несколько мыслей.

Во-первых, я тогда много читала древнего эпоса, и наткнулась на аккадскую поэму о Нергале и Эрешкигаль. Очень обрывочная и по-древнему грубоватая, она оставляла какое-то одновременно трогательное и гнетущее впечатление.

Во-вторых, я в то время много думала о самой идее «судьбы». Доли или недоли, злого рока, чего-то неизменного, сужденного от рождения — и ситуации, когда с этим роком не борются. Все равно бесполезно. 

В-третьих (и это лейтмотив всего моего творчества), мне было очень интересно, как мыслит Другой, например, древний человек. Его представления о мире вокруг, о душе, о жизни и смерти, о том, что достойно и недостойно — очень отличались от наших нынешних. И вот, передо мной стояла задача понять это и воспроизвести в книге.

Писательство наполняет или утомляет вас?

Для меня это работа.

И наполняет и утомляет так, как это делает работа.

Если бы вы могли дать начинающему писателю один совет, что бы это было?

Пишите первую рукопись с внутренней готовностью ей все отдать — и ее сжечь. Если писательство станет вашей профессией, гореть все равно придется — одному или другому, так или иначе.

Концовку какого известного романа вы хотели бы изменить?

«Чтоб дон Жуан не встретил Донны Анны —

И гор алмазных не нашел Синбад?»^*

Нет, я ничего не хотела бы изменить. Это, в конце концов, было бы неуважительно по отношению к коллегам)

Хорошая книга — какая она, на ваш взгляд?

Та, которая классно работает на всех четырех уровнях — языковом, эмоциональном, событийном и идейном. То есть, она должна быть красиво рассказана, давать читателю эмоции, иметь крепкий сюжет, и иметь за этим всем мысль или идею. Конечно, того или иного может не быть, тогда остальные элементы в связке должны работать сильнее, и книга будет все равно очень хорошей и даже гениальной.

*перефразированная цитата из стихотворения Н. С. Гумилева «Пятистопные ямбы». (прим. ред.)